Фрёкен Бок, 60 - 24 января 2013 21:53

[COLOR=brown][FONT=Optima][B]
Давно известно - и сам Стендаль не отрицает этого грустного факта, - что на поприще любви он не был героем, завоевателем, победителем и менее всего был Дон-Жуаном, каковым, тем не менее, очень охотно рядился. Мериме сообщает, что никогда не видел Стендаля иначе как влюблённым и, к сожалению, почти всегда несчастливо влюблённым. "Почти всегда я был несчастен в любви",- приходится ему признаться; приходится признаться и в том, что "немногие офицеры наполеоновской армии имели так мало женщин, как он". При этом его широкоплечий отец и мать, в жилах которой текла горячая южная кровь, передали ему по наследству весьма кипучую чувственность, "огненный темперамент": всякий раз при виде женщины у него разгораются глаза. Но хотя его темперамент и допытывается нетерпеливо, окажется ли эта женщина для него "доступна", и в бумажнике у него бережно хранится рецепт одного из товарищей по полку, как лучше всего побороть добродетель, хоть на вопрос приятеля, как влюбить в себя женщину, он и даёт бравурный совет: "Для начала овладейте ею",- вопреки всему этому наигранному донжуанству Стендаль всю жизнь остаётся в любви рыцарем довольно печального образа. Дома, за письменным столом, вдали от поля битвы, этот типичный фантазёр-сладострастник отличается в любовной стратегии ("Вдали от неё он дерзок и и клянётся отважиться на всё), в своём дневнике он точно высчитывает день и час, когда заставит пасть свою сегодняшнюю богиню ("В течение двух дней я рассчитываю овладеть ею), но едва оказавшись поблизости от неё, этот "желающий быть" Казанова тотчас же превращается в гимназиста; первая атака неизменно кончается (он сам в этом признаётся) крайне неприятным для мужчины конфузом перед лицом готовой уже сдаться женщины. В самый неподходящий момент какая-то досадная робость подавляет (даже чисто физически) его прекрасный порыв; когда его галантность должна принять активные формы, он становится "робок и глуп", когда следует проявить нежность, становится циничным и сентиментальным - перед самой атакой; короче говоря, из-за своих расчётов, из-за своей скованности он упускает удобнейшие случаи. Именно избыток, чрезмерная утончённость его ощущений делают его неуклюжим и неловким; в сознании своей застенчивости, боясь показаться сентиментальным и "остаться в дураках", он - романтик невпопад - под гусарским плащом сплошной грубости и солдатской прямолинейности. Отсюда его постоянные фиаско у женщин, его хранимое в тайне и в конце концов разглашённое друзьями отчаяние. Ни к чему не стремился Стендаль всю жизнь так страстно, как к лёгким любовным успехам ("Любовь всегда была для меня самым важным, вернее, единственным делом), и ни к одному философу, ни к одному поэту, даже к Наполеону не питает он такого искреннего почтения, как к своему дяде Ганьону или двоюродному брату Марсиалю Дарю, которые обладали несметным числом женщин, хотя и не прибегали к особым психологическим приёмам, или, может быть, менно потому, что не прбегали к ним,- ибо Стендаль понял постепенно, что чем больше будешь вкладывать чувств, тем меньше добьёшься реального успеха у женщин: "успех у женщин имеешь только в том случае, если прилагаешь для победы не более усилий, чем для выиграша бильярдной партии",- внушает он себе в конце концов. Значит, и здесь, по его мнению, изъян заключается в чрезмерной восприимчивой душевной организации, в избытке чувства, понижающем силу необходимого в данном случае напора: "Я слишком чувствителен, чтобы обладать талантом ловеласа"; он признаёт себя слишком тонко организованным, чтобы иметь положительный успех в жизни, и, в частности, успех а роли соблазнителя, каковым он был бы в тысячу раз охотнее, чем писателем, художником, дипломатом, Стендалём.

Стефан Цвейг о Стендале.[/COLOR][/FONT][/B][/COLOR][/FONT][/B][/COLOR][/FONT][/B]

• 
• 
•