Мариша, 34 - 20 января 2007 15:57

* * *

Сквозь сон я услышала настойчивый стук в дверь. С трудом, разлепив слипшиеся веки, я потопала к двери. Открыв её, я увидела Артёма, за спиной которого виднелся огромный рюкзак. Такие носят лыжники или сноубордисты, я точно не знаю. Он молча прошёл мимо меня, и, сняв рюкзак, кинул его на мою кровать. Насмешливо посмотрев в мою сторону, Артём выкинул всё из него и разбросал по полу. Мне ничего не оставалось, как закрыть дверь.
-Сондрик, просыпайся!!!
Я подняла на него уставшие глаза и пробормотала:
-Я не Сондрик. И вообще, давай пойдём завтра, торопиться-то некуда. А то я очень-очень хочу спать. Очень-очень. Пожалуйста.
Он удивлённо посмотрел на меня, а потом я заметила, как в бешеной злобе сузились его зрачки. Он перешёл на крик.
-Ты чего, обарзела окончательно? Мы договорились, значит, никаких «мне плохо, Артём, я пойду спать», поняла? (эту фразу он произнёс противным писком, неужели у меня такой голос???)
-Ладно, сейчас я быстро оденусь. А что у тебя в портфеле?
Пока я одевалась, он, тактично отвернувшись, пояснял:
-Тут ножики, винтики, код, он для того, чтобы отключить сигнализацию в его комнате. Этот старик дорого платит за свою жизнь! И самое главное – перчатки. Без них ты не проживёшь и дня. Ну, долго ты там?
-Я уже всё.
Когда он обернулся, в его глазах я увидела удивление. Если честно, я и сама не очень верила, что в этом гардеробе я найду что-нибудь стоящее. Но нашла. Чёрный кожаный комбинезон, который облегал меня как вторая кожа, смотрелся просто потрясно. Свои волосы я заколола в заколку. И кроссовки – в них я буду двигаться, словно кошка.
Неслышно выйдя из комнаты, мы на носочках пошли на первый этаж. Всё это выглядело, словно фрагмент из старой чёрно-белой комедии, которая идёт без звука. И озвучивает это всё какой-нибудь драный Чарли Чаплин.
Когда мы остановись у двери Ахидо, у меня предательски затряслись колени. «Как я могу так убить его? Ведь он заменил мне отца и мать…» Но отступать было поздно. И дело не в том, что было страшно или стыдно убивать – к этому я привыкла, дело в том, что надо было убивать именно его – Ахидо. Когда я была маленькой, он был для меня Богом. Хотя я сатанистка и не верю в него (но я же была маленькая!)
Он открыл дверь так тихо, что даже я не услышала, как она открылась. Задумавшись, я очнулась оттого, что он толкнул меня в бок и осуждающе посмотрел. Зайдя, он начал с чем-то возиться, жестом показывая мне идти делать наше задуманное дело.
Подойдя, я ощутила его дух. Надломленный, умирающий, лживый. Он спал совсем как ребёнок. Маленький, беспомощный ребёнок. А ведь когда-то он был сильнее нас всех, вместе взятых, а сейчас я одним движением руки лишу его жизни. С одной стороны – это несправедливо, но с другой этого, он, возможно, и ждёт. Что кто-то облегчит его страдания. Я оглянулась – Артём всё ещё возился с чем-то. Я глубоко вздохнула, вынула из потаённого кармана небольшой ритуальный нож, и, прошептав «Прости, я очень тебя люблю», вонзила его глубоко в сердце. Он на мгновение открыл удивлённые глаза, и вместо слов из его горла вырвался хрип, заглушаемый всплеском крови. Чёрной крови.
Я подошла к Артёму на негнущихся ногах. Он схватил меня за руку, закрыл дверь и довёл до комнаты. И лишь только тогда он посмотрел в мои глаза. Из них текли слёзы. Я ненавидела себя. Я презирала себя. И теперь-то я точно знала, что убью кого угодно, кто встанет у меня на пути. Он обнял меня и прошептал:
-Мне тоже очень трудно будет пережить это. У тебя на столе лежит сильное снотворное, тебе надо поспать, чтобы завтра ничего не заподозрили. Давай поговорим завтра днём, ты хотя-бы успокоишься немного. Он вложил мне что-то в руку и пошёл к себе. А я пошла, спать, как он мне и посоветовал.
На кухне я выпила какой-то порошок, и пошла в кровать. Там я посмотрела, что он мне вложил в ладонь. Это был медальон в виде месяца, который когда-то мне подарил Ахидо. Возможно, я обронила его. Тут я не смогла сдержать свои эмоции, и слёзы ручьём покатились у меня из глаз.


Несмотря на сильное снотворное, уснула я только под утро.

• 
• 
•